Ирина Хакамада в интервью "Коммерсантъ" заявила, что политика России находится в состоянии турбулентности

Ирина Хамада, которая четырежды баллотировалась в Госдуму по одномандатным округам и входила в руководство партий СПС и "Правое дело", дала интервью газете "Коммерсантъ". Читайте, почему она заверила корреспондента, что теперь власти используют партии как дополнительную систему контроля за кандидатами, а еще — для одобрения своих действий.

Член Совета при Президенте РФ по развитию гражданского общества и правам человека Ирина Хамада, которая четырежды баллотировалась в Госдуму по одномандатным округам и входила в руководство партий СПС и "Правое дело", дала интервью газете "Коммерсантъ".

Читайте, почему она заверила корреспондента, что теперь власти используют партии как дополнительную систему контроля за кандидатами, а еще — для одобрения своих действий.

— Как изменится внутренняя политика страны и, в частности, партийная система?

— Думаю, что в ближайшее время нам грозит китайский вариант. Там есть целых четыре партии, просто о них никто ничего не знает. Игрушечные. Основная их роль — озвучивать и разъяснять решения, которые принимает исполнительная власть.

— Но решение об увеличении количества партий было принято всего три года назад, эта система еще не прошла ни одного цикла федеральных выборов.

— У нас был период нескольких коротких волн, при которых гайки то откручивали, то закручивали. Сейчас в связи с международной обстановкой и ролью России в этой ситуации мы впадаем в оборонительный психоз. Пока не ясно, каковы будут экономические и социальные последствия. Но вдруг начнется сильная инфляция или дефицит продуктов питания или из-за замораживания пенсионной системы возмутится средний класс. Так что партийная система будет стремиться к максимальной декоративности, то же касается и политической конкуренции.

— Правила выборов в Госдуму 2016 года могут быть ужесточены?

— Фильтров и так полно.

— На будущих выборах в Госдуму вернули одномандатные округа. С кем предстоит договариваться кандидатам — с партиями, с губернаторами?

— Кандидату-одномандатнику нужно быть хотя бы в полумилости у власти. Я участвовала в одномандатных выборах четырежды: в 1993 и 1995 годах — Москва, в 1999 и 2003 годах — Санкт-Петербург. Абсолютно свободной была только кампания 1993 года: нужны были нервы, команда, небольшие средства и интеллект. В 1995 году надо было договариваться с префектом, а уж в 1999 году надо было быть представителем пусть и оппозиционной, но системной партии. Сейчас независимым политикам вообще нет места.

— Будет ли разрешено губернаторам продвигать в одномандатных округах представителей региональных элит?

— Если губернатор на своей территории допускает проникновение во власть ненужных людей, то его самого потом убирают. Даже если это представители региональной элиты, они должны быть согласованы наверху. Думаю, что любые выборы сейчас будут только мешать федеральной власти, их оставят, конечно, но сделают максимально контролируемыми.

— Партия может сыграть роль дополнительного контроля за отбором кандидатов по одномандатным округам, а затем и контролирующим фактором для депутатов?

— Да, могут ввести императивный мандат. Если одномандатник партийный, партия — это дополнительный контроль. Представим, если бы Удальцов был на свободе и его бы выдвинула КПРФ. А потом бы Зюганова вызвали в Кремль, и коммунисты задвинули бы Удальцова. Если партии дали зарегистрироваться, то в условиях административного политического ресурса это обставлено условиями. Например, "Яблоку" дадут выдвинуться в Госдуму, но за это они должны будут согласовывать своих кандидатов. Кроме них, я уверена, никому из правого фланга на выборы не выдвинуться. "Яблоку" тоже ничего не светит, может быть, одного кого-нибудь проведут.

— В короткой перспективе резкие перемены внутриполитической системы возможны?

— Мы находимся в состоянии абсолютной турбулентности, и смотря до какой ручки мы дойдем. В условиях военной осады выборы вообще никому не нужны. Даже в периоды относительной стабильности партийное законодательство у нас меняется чуть ли не каждый год. Что уж говорить сейчас. До 2016 года надо дожить. То ли будет сделка по Украине, то ли противостояние продолжится. От этого зависит все остальное.

Полная версия беседы - на сайте газеты "Коммерсантъ"