Сильная, упрямая, отчаянная - правозащитники бесконечно скорбят о трагической гибели Елизаветы Глинки
"К нам всем пришло горе... Мгновенное и ужасное. Погибла наша добрая, светлая, бесстрашная, спешащая творить добро - наш доктор Лиза. Добрейший души человек". Члены СПЧ, правозащитники глубоко скорбят трагической гибели Елизаветы Глинке, спешившей доставить медикаменты в сирийский госпиталь, но погибшей на борту самолета Минобороны.
25 декабря 2016
К нам всем пришло горе... Мгновенное и ужасное. Погибла наша добрая, светлая, бесстрашная, спешащая творить добро - наш доктор Лиза. Добрейший души человек. Члены СПЧ, правозащитники глубоко скорбят трагической гибели Елизаветы Глинке, спешившей доставить медикаменты в сирийский госпиталь, но погибшей на борту самолета Минобороны.
Михаил Федотов, председатель Совета
Разум отказывается понимать, что ее больше нет с нами. Сердце отказывается в это верить. Но информационная лента неумолима: «самолет ТУ-154 пропал с радаров через десять минут после взлета из аэропорта Сочи».
Мы знали, что она должна была лететь в Сирию, на авиабазу Хмеймим, чтобы отвезти медикаменты в университетский госпиталь в Латакии. Осенью мы вместе с ней были в этом госпитале, разговаривали с врачами и пациентами, жаловавшимися на острую нехватку лекарств и расходных материалов для медицинской техники из-за войны и санкций. По возвращении в Москву Лиза закупила на средства своей благотворительной организации «Справедливая помощь» все необходимые медикаменты и чуть ли не ежедневно бомбардировала меня вопросами: «Когда будет оказия в Латакию?» Две недели назад, получая Государственную премию за выдающиеся заслуги в правозащитной деятельности, Доктор Лиза сказала, что уже через несколько дней намерена лететь в Донбасс, а оттуда – в Сирию. Видимо, слова, сказанные в Кремле, ускорили решение вопроса о доставке медикаментов. Но случилась катастрофа, жертвой которой стали 91 человек.
Доктор Лиза была всеобщей любимицей. И было за что: это она в течение многих лет практически ежедневно оказывала паллиативную медицинскую помощь, кормила бездомных, одевала, давала им приют. Это она под пулями вывозила больных и раненых детей из Донбасса, чтобы они смогли получить помощь в лучших больницах Москвы и Санкт-Петербурга. Это она организовала для детей с ампутированными конечностями приют, где они проходят реабилитацию после больницы. Это она вместе с другими членами СПЧ моталась по СИЗО и колониям в разных концах страны, стараясь выслушать всех, кто в этом нуждался, помочь всем. Это она буквально выбивала из руководителей регионов деньги на помощь хосписам, больницам, приютам, интернатам. Это она собирала по московским аптекам специальные средства, которые помогли украинской летчице Надежде Савченко сохранить жизнь во время ее длительной голодовки. Спасать жизнь других – это была ее миссия повсюду: в России, в Донбассе, в Сирии...
Мы до последнего надеялись на чудо. А она сама была чудом, небесным посланием о добродетели.
Андрей Баушкин, член Совета
Мы познакомились с Лизой осенью 2012 года, когда оба стали членами Президентского Совета по правам человека.
Невысокая женщина с мягкими манерами и обаятельной улыбкой… Неужели эта женщина и есть знаменитая «Доктор Лиза» (я, к своему стыду, о Лизе о вхождения в состав СПЧ не слышал, но, когда стал членом Совета, с удивлением узнал, что в моем окружении о ней знали все)? Однако обманчивое впечатление рассеялось, когда я увидел, как Лиза разговаривает с чиновником, по вине которого заключенные не получили мед помощи. Ее глаза метали молнии. Снисходительная улыбка сползла с лица чиновника, минут 5 он активно защищался, еще минут 5 вяло спорил, а затем в его глазах что-то зажглось и я понял: с этой минуты исправить ситуацию стало для него делом чести.
У Лизы было необычное качество: противников и оппонентов она непостижимым образом умела превращать в сторонников.
Помню, как взволнованная судьбой лежачего инвалида А.Ф. из Белгородской области она в воскресенье мчится вместе со мною в колонию, где Александр
отбывал наказание. В обе стороны – 800 километров, а там в колонии Лиза, как врач, занялась не только Александром, но и всеми, кому нужна была ее помощь. Вернулись мы в Москву под утро. «Придется отменить завтра утром лекцию,» - сказал я ей. «А я отменить не могу, мне утром – в хоспис».
Лиза была одним из главных идеологов открытия хосписов в нашей стране. Но сотням ушедших из жизни она скрасила последние дни жизни не, как теоретик, а как практик, через сердце которого прошла каждая судьба. Когда она начинала мне рассказывать про этих людей, их судьбы, страдания, надежды, последние минуты, мне становилось жутко. Чисто физически мне было тяжело об этом просто слушать. А она была с ними в их последние минуты, делая так, чтобы эти минуты стали менее ужасными, чем гласил приговор судьбы.
Лиза никогда не отступала. Умудренный жизнью политик или хитроумный бизнесмен мог прийти к выводу о том, что перед ним ситуация, в которой ничего сделать нельзя. Для Елизаветы Петровны слов «ничего сделать нельзя», если это нельзя базировалось на политической воле, не существовало. Когда надо было помочь раненным детям ДНР и ЛНР, а на пути этой помощи стояли бюрократические рогатки, она буквально смела их своей волей. Закрутились шестеренки сложных бюрократических механизмов и сотни детей были спасены.
Лиза много работала с заключенными. Она являлась членом моей Постоянной комиссии № 10 по тюремной реформе. Помню, как я сердился на нее, когда она не приходила на заседание Комиссии. «Я была на Донбассе, мы смогли вывести десятерых детей, получивших ранения,» - говорила она мне и все слова критики, которые я хотел ей высказать растворялись. «Довезли?» - спрашивал я ее. «Да, в этот раз довезли!» - отвечала она.
Но тюрьмы Лиза посещала. Посещала часто. Однажды мы пришли с ней в СИЗО № 5 г. Москвы и увидели, что матрасы пришли в негодность. Матрасы, что покупает ФСИН всегда почему- то приходят в негодность. «Через несколько дней я привезу Вам новые матрасы!» - пообещала Глинка. «Но у нас особый порядок приема гум. помощи» - ответили ей в СИЗО. Лиза смогла найти и матрасы, и способ, чтобы эти матрасы были приняты. С тех пор прошло 2 года, но заключенные СИЗО № 5 до сих пор спят на этих матрасах.
Особое внимание Лиза уделяла узникам Болотной площади. Возможно, она посетила не всех, но вместе с ней мы посетили человек десять из них. Ее внимание к ним помогло и принятию амнистии, и решению их судеб в учреждениях.
Я не случайно не написал в заголовке «Памяти Лизы Глинка». Когда я звонил сегодня Михаилу Александровичу Федотову, то спросил его, есть ли шанс?
Он ответил мне: Вы – человек верующий? Значит надо молиться и верить, что такой шанс есть. И я молюсь, чтобы произошло чудо и случилось невозможное…
Евгений Бобров, заместитель председателя Совета
Вчера не стало Лизы Глинки и реальностью - непостижимое… Столько раз она переходила невозможное, даря надежду и возвращая к жизни людей, которым, казалось бы, уже и нельзя было помочь: безнадежным тяжелобольным, обмороженным бездомным, раненым донецким детишкам…
Последние два года она проводила в Донецке больше времени, чем в Москве. Получив у жертвователей медикаменты, лекарства и предметы первой необходимости, она невероятными усилиями доставляла их нуждающимся больницам Донбасса, вывозя оттуда в Россию на лечение раненых детей.
Первоначально работа шла очень сложно, т.к. донецкие коллеги из Центра управления восстановлением республики постоянно устраивали курьезы, ссылаясь на законы «военного времени». То вынуждали нас перегружать и оформлять медикаменты в трех разных местах, что затрудняло доставку непосредственно до больниц (в случае неполучения медикаментов по акту непосредственно больницей и неоформления отчетных документов российские поставщики прекращали поставки). То вводили в заблуждение необходимостью ночной стоянки машины в специально охраняемом месте, в котором потом реально «отжимали» груз. А на обратном пути еще вынуждали нас простаивать с десятками больных и раненых детей в общей очереди на границе. Самому младшему было всего 2 недели…
Пришлось задействовать руководство Администрации президента и создать в Совете рабочую группу по помощи украинским беженцам. В результате еженедельных совещаний с руководством профильных министерств постепенно удалось устранить немыслимые бюрократические препоны на пути доставки лекарств и вывоза детей. Все расходы на лечение брал на себя фонд Елизаветы Глинки «Справедливая помощь».
Бесконечно вдохновляя нуждающихся в поддержке и заботе, она, в то же время, ужасно боялась внезапных шквальных обстрелов (особенно артиллерийских), т.к. это уже было за гранью добра и зла. Они полностью разрушали ее самоотверженное служение, ведь в этом кромешном аду никак нельзя было спланировать дальнейшую помощь нуждающимся и их количество, лекарств катастрофически не хватало, а помочь им там было практически некому…
Последние месяцы Елизавета Петровна активно помогала населению и больницам Сирии, и крайнюю поездку прервала эта нелепая трагедия… Считается, что незаменимых нет. Но Глинке невозможно найти замену. Как жаль… Приношу искренние соболезнования твоим, Лиза, родным и близким. Твой подвиг бессмертен, вечная тебе память!..
Мария Большакова, член СПЧ
К нам всем пришло горе... Мгновенное и ужасное. Погибла наша добрая, светлая, бесстрашная, спешащая творить добро - наш доктор Лиза. Добрейший души человек.
Погиб цвет российской нации ансамбль имени Александрова. Ансамбль, который спешил согреть сердца людей во время войны в Афганистане, Чечне, в других горячих точках мира, в Сирии. Я приношу слова глубокого соболезнования родным и близким нашей коллеги по СПЧ Елизаветы 
Глинки. Во время церимонии вручения государственной премии нашей Лизе Глинке (8 декабря 2016) Президентов России В.В Путиным в Кремле. Я подошла к Лизе обняла ее и поцеловала. Сказала ей , что она не просто доктор Лиза, а народный Герой России. Я спросила :"Лиза полетишь в Сирию?" Лиза ответила:" Да, собираюсь, там ждут от нас помощь." Лизин взгляд я помню до сих пор: большие крупные глаза, а в них тревога и решимость.
Приношу свои слова соболезнования командованию министерства обороны, лично министру обороны генералу армии герою Россию С.К. Шойгу, всем родным и близким погибших. Светлая и вечная память будет жить в наших сердцах. Они всегда будут живы пока мы их помним.
Ирина Киркора, член СПЧ
Больно когда в расцвете сил уходит один человек, а когда происходит такая трагедия душа разрывается. Столько было угроз в адрес Доктора Лизы, а она шла и продолжала спасать. Каждый из нас может гордится многими своими поступками, а ЕЕ поступками гордится вся страна. Память о каждом кто ушел от нас в этом самолете ценность на долгие годы. Талант, забота о детях, служение, долг - не пустые слова в нашем обществе!
Станислав Кучер, член СПЧ
Был без связи, узнал днем.
Да, все это время у меня перед глазами одно лицо. Лиза.
Мне очень трудно о ней писать, как наверняка и всем, кто знает ее лично, видел, как и чем этот Человек живет. Бомжи, хосписы, дети. Я все понимаю, но пока не нашли тела, не хочу о ней в прошедшем времени.
Лиза - очень сильная, упрямая, отчаянная. Одержимая и настоящая. Таких не просто мало, их почти нет. Лиза – единственный человек в моей жизни, из-за которого я готов врываться в ветки комментов к чужим постам, упешно или безупешно пытаться что-то объяснять, кого-то переубеждать в паблике и в личке. Когда года два назад я написал пост в ее поддержку - она тогда впервые полетела на Донбасс, и на нее набросилась половина «принципиальных» «либералов» (да, оба слова в кавычках), в недавнем прошлом ее фанатов – Лиза при встрече просто взяла меня за руку и сказала: «Стас, спасибо, но ты не траться, не подставляйся. Я же сама упертая, упертых не переубедишь, я знаю. Пока меня там не убьют нахрен, они мне все равно не поверят».
Это все, что я пока готов написать про нее.
Теперь не про нее.
У меня есть друг, американский журналист, радикальный пацифист, участник антивоенных митингов времен Вьетнама, жесткий противник войны в Ираке. Всегда презирал ура-патриотизм и то, что американцы называют flag-waving (размахивание флагами). В 2006-м я заехал к нему и был поражен, увидев на его доме звездно-полосатое полотнище. Оказалось, в тот день в Ираке было сбито сразу три военных вертолета, погибло много десантников.
- Майк, я что-то не понимаю, ты же против войны, - сказал я ему. – А эти ребята летели воевать.
- Эти ребята – американцы, - ответил Майк. – Один из них родом из нашего города. Я против этой войны. Но я не могу ничего не чувствовать, когда гибнут мои соотечественники.
Можно быть против Путина, против войны вообще и против российской войсковой операции в Сирии. Можно не смотреть телевизор и презирать пропаганду. Но публично радоваться смерти своих сограждан (или выражать свое «нейтральное» мнение в терминах «да мне вообще наплевать», «вот ни разу ни жаль» и так далее в том же духе) – нельзя. Не испытываете никаких чувств – бывает, особенность вашей личности и опыта, никто не заставляет каждого выражать соболезнования или вешать на аватарку российский флаг. Просто промолчите.
Потому что сегодня любые слова на тему этой трагедии, кроме сочувственных – провление худших человеческих качеств автора, какой бы убедительной логикой они ни были продиктованы. Рассуждать о закономерности смерти сегодня – низко и недостойно.
Мои глубокие соболезнования близким всех погибших, всем, кого потрясла эта нелепая и ужасная смерть, всем, кому сегодня просто больно.
Яна Лантратова, ответственный секретарь Совета
....У меня нет слов. Сдавливает горло. Тяжело дышать...
Я до сих пор не верю , что это произошло.
Совсем недавно мы сидели рядом, делились своими планами, договорились о помощи добровольцев в общих проектах. А потом она сказала, что вылетает в Сирию, чтобы отвезти лекарственные препараты...
Сейчас в голове у меня прокручивается фраза, которую она сказала во время вручения ей Государственной правозащитной премии относительно грядущей гуманитарной миссии в Сирию, - "мы никогда не уверены в том, что вернёмся живыми, потому что война - это ад на земле". И вот, теперь говорят , что ее нет в живых, она ушла, будучи на своём боевом посту.
Я знала Елизавету Петровну как очень искреннего и доброго человека. Мы вместе ездили на Донбасс. Она всегда отзывалась на просьбы о помощи.
Больше всего меня восхищало в ней то, как она непримиримо боролась с любой несправедливостью , и всегда добивалась результата . Я горжусь, что работала в команде с таким человеком.
В случившееся сложно поверить.
Все коллеги из СПЧ, с которыми я сегодня говорила по телефону - плакали в трубку. Никто не верит. Я тоже. Такого не может быть.... я все ещё надеюсь, что это какая-то нелепая ошибка...
Искренние соболезнования семьям погибших в этой страшной катастрофе, обстоятельства которой должны быть расследованы самым тщательным образом. Яна Лантратова. Статья Евы Меркачевой. Правдивая. Трогательная . http://www.mk.ru/incident/2016/12/25/doktor-liza-poletela-by-dazhe-na-neispravnom-samolete.html
Раиса Лукутцова, член СПЧ
Сегодняшний день останется одним из самым черных дней в истории современной России и в жизни многих людей. В это невозможно поверить, потому что этого просто не должно быть. И тем не менее скорбные ежечасные сводки с места трагедии уже не оставляют никаких надежд.
В ужасной, нелепейшей катастрофе самолета МинобороныТу-154, потерпевшего крушение сегодня утром в акватории Черного моря, погибли лучшие из лучших: наши военные, летевшие исполнять свой воинский долг в терзаемую бандами террористов Сирию, артисты ансамбля песни и пляски имени Александрова, дарившие людям радость и вдохновение своим высочайшим талантом, мужественные журналисты. Их трагическую судьбу разделила и Елизавета Петровна Глинка, Исполнительный Директор благотворительного фонда «Справедливая помощь», наша «Доктор Лиза».
Мне не хватает слов, чтобы выразить всю тяжесть и горечь утраты, постигшую меня, и не только меня, но и весь Российский Красный Крест с уходом этого светлого, поистине святого человека, моей подруги и соратницы по тяжелому, порой незаметному и не очень благодарному, но так нужному людям милосердному гуманитарному труду. Еще совсем недавно она получала из рук нашего Президента первую в России Государственную премию за благотворительную и правозащитную деятельность. Еще позавчера мы обсуждали многочисленные планы совместной работы по помощи нуждающимся людям. Еще вчера она загружала в тот самый злополучный самолет груз помощи, предназначенный для детей многострадальной Сирии, а сегодня ее уже с нами нет. Но нет, не правда! Она есть, есть и будет всегда. Рядом с нами, ее близкими, друзьями и коллегами. Наша благодарная память навеки сохранит и для нас, живущих, и для наших потомков светлый образ «Доктора Лизы», который, я в этом нисколько не сомневаюсь, станет для всей России живым нетленным символом сострадания, милосердия и добра.
Владимир Ряховский, член СПЧ
Я молчал, потому, что не верил, что это может быть правдой. И до сих пор я в это не верю… Верил в чудо, верил в ошибку… Может быть она опоздала на рейс… Может быть что-то было или произошло не так... Но сейчас уже есть официальные заявления...
До сих пор вижу нашу Елизавету Петровну живой, энергичной, зажигающей…
Почему? Почему уходят самые лучшие? Почему из всех нас, правозащитников, ушла самая лучшая?
Когда Президентом России была объявлена новая номинация государственной премии в области правозащитной деятельности, то, я думаю, ни у кого даже не было сомнений в том, что первым номинантом этой премии должна быть именно она, наша доктор Лиза.
После её награждения и заседания Совета по правам человека при Президенте РФ с участием Президента она подошла ко мне. «Вам будет не просто идти по скользкой брусчатке Кремля, давайте я Вас провожу хотя бы до ГУМа» - сказала она. «Спасибо, меня и Юрия Костанова Михаил Александрович Федотов пообещал довести до зоны доступности транспорта. И, тем более, как Вы сможете меня проводить, ведь я, как минимум, в три раза больше Вас?», - возразил я. «Что Вы говорите, я и не таких больших таскала»… Это были последние её слова, обращенные ко мне.
Святая женщина! Она была Матерью Терезой нашего времени.
Маленькая, хрупкая…, но сильная и мужественная!
Любим и помним.
Анита Соболева, член Совета
Глинка Елизавета на вручении госпремии 8 декабря сказала, что ей непросто было сменить жизнь обычной горожанки на постоянные поездки в места боевых действий для доставки медикаментов и организации помощи раненым детям. И что она никогда не знает, вернется ли обратно живой. Но мы были уверены, что с нашей Лизой ничего не может случиться, потому что она такая бесстрашная (и даже немного безбашенная), позитивная, смешливая и жизнеутверждающая. А она как предчувствовала... И вот так неожиданно: выжить под пулями и обстрелами, чтобы упасть с самолетом. Вечная память.
Елена Тополева-Солдунова, бывший член СПЧ
Нет Лизы. Произношу это мысленно, но все равно не верю. Так и звучат в ушах ее голос и смех - всего несколько дней назад она позвонила мне из Донецка, просила позаботиться о нашем Федотове. "Что-то волнуюсь за него - уже сколько времени мы с ним в тюрьму не ходим (посещать заключенных)".
Все никак не могли мы выбраться с ней на чашечку кофе, поболтать спокойно обо всем, все она куда-то торопилась, уезжала, улетала... Все время ей надо было туда, где боль и слезы, кровь и раны. Так, видно, она устроена была, и чем дальше, тем больше ее затягивала эта непреодолимая тяга стремиться туда, где страдают люди. Но ведь она не была какой-то святошей бесстрастной, она так умела шутить и смеяться, даже когда плохо. И ещё умела всех строить и заставлять не вешать нос, давала жару равнодушным чиновникам, которые часто вставали у неё на пути со своими бюрократическими проволочками. Но ведь этот ураган, Доктора Лизу, никто не мог остановить.
"Кто заменит ее", - спрашивают меня журналисты. Конечно, коллеги по фонду, по СПЧ будут стараться подхватить ее нелегкую службу. Вот только заменить ее вряд ли получится - она одна такая, горящая и вечно стремящаяся в огонь.
"Ты обеспечил себе дорогу в рай", - так она недавно сказала одному высокопоставленному чиновнику, который помогал ей спасать детей Донбасса. Значит, ей-то самой рай точно обеспечен, только почему так скоро?????
Илья Шаблинский, член СПЧ
То, чему Елизавета Петровна Глинка посвятила главную часть своей жизни – крайне тяжелая, и физически, и психологически область милосердия. Там тоже есть разные области. Лиза занималась тем, чем мало кто мог. Я не раз пытался примерить эту долю на себя. Нет, не смог бы. Она создавала хосписы, разворачивала их работу, деятельно помогала им. Именно с хосписов она начинала, я узнал о ней из этой мрачной темы. Потом, когда в нашей истории началась новая полоса малых войн, стала помогать раненым, вывозить детей, искать для них места в больницах. О политической стороне этих войн мы никогда с ней не говорили. Не обсуждали эту тему. Я был однажды свидетелем одной сцены на совещании у Вячеслава Володина. Были приглашены тогда еще Алексеева, Федотов, Ясин. У нас там были очень разные просьбы и претензии. Лиза вдруг сорвалась и начала кричать: «Слава, ты же обещал мне борт, даже два борта! Где они??! Где места в том госпитале? Ты же обещал!! Там счет на часы шел!» Там были еще несколько фраз очень резких и гневных. Ну, очень резких. Они выбивались из темы, о которой шла речь, и тональности. Речь, как я понял, шла о нескольких группах матерей с детьми из Луганска. Они были с разными травмами и ранениями. Лиза завелась и высказала все, что думала. Ну, почти все. Мы все молчали. Мы с Володиным на «ты» не могли и не могли так резко. Но все как-то поняли, что у нее, да, есть полное моральное право. Володин стал как-то оправдываться. Я не знаю, что она в реальности думала о нашей власти и своих отношениях с ней. Она, конечно, думала, прежде всего, об очень конкретных вещах - о том, чтобы помощь дошла, чтобы борт прибыл, чтобы место в госпитале нашлось. Ну, и тому подобном. Да, наверно, в таких случаях лучше было без политики.
Вот, правда, сейчас вспомнил, что после 2011 года она создала Лигу избирателей, и на эту Лигу сразу наехал следственный комитет. Правда, потом отъехал. Да, был такой эпизод. Дали, наверно, ей что-то понять.
Но Лиза раз и навсегда выбрала свои приоритеты и их держалась. Напомню – она начала с безнадежных больных. Потом, позже – тяжело раненные дети. Вот эти приоритеты и определили смысл ее жизни. И вот она ее жизнь – уже вся на ладони.
Встречаясь изредка на заседаниях Совета, мы редко и мало с ней говорили. Жаль. Кажется, только о чем-то семейном, о здоровье и о детях – я так понял, у нее трое детей. Но я иногда думал, глядя на нее – очень хрупкую и изящную женщину – что, вот, душевная сила, душевная крепость – она не измеряется физическими показателями. Ну да, известная истина, о ней сейчас нередко будут вспоминать, но нужно хоть раз увидеть это в жизни. В своей жизни я это увидел.
Давайте вспомним еще раз о чистом Милосердии без всякой политики. О смысле Сострадания без всяких прочих смыслов. Давайте подумаем о Лизе Глинке.
Максим Шевченко, член СПЧ
Погибла Лиза Глинка. В голове не укладывается. Разум не принимает. Такая светлая, такая храбрая, такая удивительная женщина! Скольким сотням тысяч людей она помогла! Скольких спасла от смерти, скольким помогла избавиться от боли.
Это невосполнимая утрата, которую пока трудно принять.
Я соболезную родным и близким всех погибших на этом самолёте - журналистов, музыкантов, летчиков, сопровождавших их военнослужащих.
Но Лиза! Она так рвалась отвезти эти медикаменты в Сирию... буквально упрашивала дать ей эту возможность... воистину, мы не знаем путей судьбы... Это самая ужасная новость этого проклятого уходящего года...
Соболезнования Совету выразила губернатор Мурманской области Марина Ковтун: "Шокированы до глубины души страшной трагедией над Чёрным морем! В это невозможно поверить! Как и в то, что нет больше Лизы Глинки - символа самопожертвования во имя добра. Скорбим вместе с Вами. Невосполнимая потеря. Будем молиться за упокой их святых душ. Храни нас всех Господь!"